Угасающий светильник — подобие нирваны, одного из самых загадочных понятий в буддийской философии.
Здесь, как говорят индийские мудрецы, мы из тьмы вступаем в ещё большую тьму, из леса в ещё более густой лес, из чащи в ещё более непроходимую чащу.
Пользуясь нашим несовершенным европеизированным менталитетом, попробуем хоть чуть-чуть проникнуть в тайну нирваны. Но, вначале послушаем, как один из учеников Просветлённого пытался рассказать о нирване великому царю.
— “О, царь, слушай внимательно, слушай прилежно. Может ли человек, обладая той силой, что дана ему от природы, подняться отсюда на вершину царицы гор Гималаев?”
— ”Да, о благой”.
— ”А может ли этот человек, обладая той же силой, принести сюда царицу гор Гималаев?”
— ”Конечно же, нет, о благой!”
— ”Точно так же, о царь, можно объяснить путь к достижению нирваны, но нельзя указать причину возникновения нирваны!”
Вряд ли царь до конца понял подобное объяснение.
Что же такое ”нирвана”, которая в отличие от других вещей не имеет причины? Это — не праздный вопрос. Интерес к буддизму во всём мире вызван в немалой степени благодаря этому завораживающему и неуловимому понятию.
Философы, рассуждающие о нирване, также не могут избежать обаяния, веющего от буддийской тайны. Они сравнивают нирвану с островом, среди бурного моря, с одинокой башней в горах, с прекрасным садом.
Наш древнеиндийский мудрец, пытаясь растолковать великому царю смысл нирваны, тоже не избежал метафор.
— ”Что же такое, эта нирвана, о благой?”
— ”Существует ли, о царь, то, что называется ветром?”
— ”Да, о благой”.
— ”Тогда покажи мне ветер, имеющий цвет, имеющий форму, маленький или большой, длинный или короткий”.
— ”Это невозможно, о благой. Ветер не может быть показан, потому что ветер нельзя ни охватить рукой, ни потрогать”.
— ”Точно также, о царь, существует нирвана, а я не могу показать нирвану ни с помощью цвета, ни с помощью формы”.
И опять мы не поняли, что же такое нирвана, а поняли только то, что она не имеет ни цвета, ни размера и её нельзя потрогать. Придётся обратиться за разъяснением к учению самого Будды.
Воспользуемся силой воображения и представим.
Просветлённый идёт свой дорогой, со скромным видом, погружённый в думы. Его спокойное лицо ни радостно, ни грустно. Оно как будто освещается улыбкой изнутри. Его походка, тихо опущенный взор, каждый палец на руке дышат миром и совершенством. В них не чувствуется никаких исканий, никакой подражательности. От них веет кроткой, неувядаемой безмятежностью и неугасимым светом.
И ученики словно пробуждаются ото сна, когда над ними, как звёздное небо, парит ясный голос Будды.
— ”Я достиг высшего разумения, трудно достигаемого. Люди утешаются страстями и трудно им, увлечённым страстями, понять, что составляет причину этих страстей, и ещё труднее понять им успокоение всех действий — нирвану. И стану я учить их, а они не признают меня. И будет в этом моё мучение, будет в этом моё истязание”.
Вот оказывается, что такое нирвана. Будда, открыв человечеству благородную истину о страдании, не оставил людей блуждающими в потёмках, а указал путь освобождения от страданий. Когда совершенный контроль над страстями и постоянное размышление об истине ведут человека к совершенной мудрости, тогда он освобождается от власти земных страстей. Человек становится свободным, и это состояние чаще всего и называется нирваной — угашением страстей, а вместе с ними и страданий. Обычно нирвану сравнивают с огнём светильника, погасшего из-за того, что сгорело масло.
Всё-таки кажется невероятным, что нирвана не заключает в себе ничего таинственного. Будда нам всё объяснил — ну, угасание, успокоение. Помните, повар, приятель бравого солдата Швейка, зачитывался индийскими сутрами, впадал в состояние, близкое к нирване, и у него часто подгорало жаркое.
Не будем торопиться иронизировать. Ведь во времена Просветлённого идея угасания не была такой, как сейчас. Пламя светильника, затухая, не исчезает вовсе. Оно продолжает существовать, но только в другой форме, в другой ипостаси. Поэтому нирвана означает, что впадающий в неё человек существует, но только иным, непонятным нам способом.
И уж конечно достижение нирваны не означает состояния полного бездействия и ухода от мира в царство грёз или вечного покоя. Достигнув совершенной мудрости, освобождённый человек не должен отстраняться от активного участия в жизни. Яркий пример тому — сам Будда, который в течение 45 лет после нирваны вёл очень деятельную жизнь — странствовал, проповедовал, основывал братства.
Рассказывают, что и в конце жизни, когда сердца учеников Просветлённого наполнились тревогой, при виде захворавшего учителя, один из них сказал:
— ”Меня успокаивает мысль, что ты — Учитель, не уйдёшь в нирвану, не сделав распоряжений относительно общины”.
— ”Теперь я дряхл и стар. Я прошёл свой путь, мне 80 лет. Будьте же сами себе светильниками, на себя одних полагайтесь, на других не полагайтесь. Да будет светильником вам моё учение”.
Сперва я, как мудрец, беседовал с веками,
Потом свой дух вернул к первичной простоте,
Потом, молчальником, я приобщился к Браме,
И утонул в бессмертной красоте.
Четыре радуги над бурною вселенной,
Четыре степени возвышенных надежд,
Чтоб воссоздать кристалл из влаги переменной,
Чтоб видеть мир, не поднимая вежд.
_____________________________________