Один человек очень гордился тем, что приобрёл: хорошая квартира в центре города, денежная работа, большая семья…
Только в душе не чувствовал удовлетворения от своих достижений, словно чего-то не хватало, что-то было не совсем так, как должно.
Всё успел: и дерево посадил, и дом построил, и сына вырастил.
Всё как у людей, и даже больше.
И гордился человек собой, своими жизненными успехами. Друзьям рассказывал, как «сажал, строил, растил». И тогда пошёл он к одному мудрецу и спросил:
«Вот я, человек, и квартира у меня в центре города, и работа денежная, и семья большая. Всё, как у людей, и даже больше. Везде я преуспел, всего достиг, и даже больше. Только не радостно мне отчего-то на свете. Скажи, старче, отчего?»
Окинул мутным взором человека мудрец, тряхнул седыми нечёсаными космами, почесал бок в рваной кацавейке.
И спрашивает: «А кем ты хотел быть в детстве?»
-«Хмм, летчиком хотел. И водолазом. И ещё этим, художником».
«А чем ты всю жизнь занимаешься?» – спросил старик.
«Я-то? Так я это, на бирже торгую. Ещё недвижимость продаю. Тяжёлое это дело, неблагодарное, но прибыльное».
«Ясно, – ответил старче. – А как с женой у тебя дела обстоят? Любит она тебя?»
«Любит-не любит, а хозяйка она справная. Своё дело знает. Дети у нас. Хозяйство. Какая там любовь ещё должна быть?»
«Ну, а чем ты в свободное время занимаешься?»
«Какое там свободное время?! То дом, то работа – времени свободного и нет! Столько дел, чтобы человеком-то быть, чтобы всё, как у людей, что и не перечислишь!»
«Всё с тобой ясно, – ответил старик. – Несчастный ты человек. Ты всем на свете побывал. Делал всё, как у людей. Только самим собой быть, похоже, забыл. Посмотри на меня. Я старый, никого у меня нет, рубаха моя в заплатах, из яств у меня корка чёрствого хлеба да вчерашняя мучная похлебка. Чем не жалкое зрелище? Но я счастливее тебя. И знаешь чем? Тем, что ты всю жизнь жил чужой жизнью – как у людей, а я своей – как у меня»…
О чём это я?
Так всё о том, что и большинство из нас, стремясь прожить жизнь, «как у людей», забывают прожить жизнь, «как у себя».
Предают себя.
Живут не своей, чужой жизнью.
И не понимают, почему несчастливы при этом. Хотят быть лётчиками, а становятся продавцами пылесосов. Имеют талант рисовать и хотят быть свободными художниками, но предпочитают всю жизнь ходить в строгой упряжке под кем-то. Не хотят жениться или выходить замуж, строить дом, покупать в него мебель, сажать деревья, но делают это, потому что «так положено, поставлено, нужно».
Сами предают себя, злятся на себя, втайне ненавидят себя, а потом спрашивают: «А почему я такой несчастный?»
Во все времена искусство быть самим собой было наивысшим искусством. Роскошь оставаться собой и с собой было наидражайшей роскошью. Решение не предавать себя всегда было самой большой жертвой, иногда стоящей самой жизни.
Нам только кажется, что мы следуем своему предназначению, своей судьбе. Что у нас есть собственные мнения, желания. На самом деле, эти «посадить дерево, построить дом и вырастить сына» были придуманы за нас, до нас и для нас. Нас настоящих в них либо совсем немного, либо и нет.
«В этом мире каждый дурачится на свой собственный лад», – сказал кто-то.
Так ещё ладно, если на свой собственный. Каждый день, каждый час, каждую минуту большинство из нас, сами того не подозревая, вынуждены играть чьи-то чужие роли, произносить чьи-то чужие речи, вершить чьи-то чужие дела. Мы одеваемся не так, как считаем нужным, а так, как посчитали за нас. Мы живём не там, где мечтали. Работаем не там, где хотим. Говорим, думаем, ходим и едим, смеёмся и улыбаемся, плачем и терзаемся – одним словом, сами того не подозревая, притворяемся, играем и заигрываемся так, как решили за нас, в святой убеждённости, что следуем своей судьбе.
Мы живём по принципу «Надо», «Чтобы как у людей», «Так положено и поставлено». Мы отказываем себе в праве быть собой, остаться собой, не стесняться себя настоящих, какие мы на самом деле. Чтобы о нас «чего не подумали». Чтобы не выпасть из обоймы. Чтобы «всё как у людей».
«Чтобы не сделать шаг и выйти из строя вон».
Мы почти всю жизнь ходим на нелюбимую, но престижную, «понятную» другим работу, «чтобы зарабатывать деньги и потому что это круто». Мы – программисты, продавцы пылесосов и рекламных услуг, перегонщики автомобилей и модели, дизайнеры и маркетологи, мечтавшие быть летчиками, водолазами и художниками. Мы выходим замуж, «потому что так положено, пришло время размножаться, нужно рожать, воспитывать – быть, как Маша, Даша, как все», «А вот Дашка-то уже замужем».
А не потому что мы так хотим, мы так решили, нам так нужно.
Женимся, потому что «пришло время, и так делают все», «А вот Пашка-то уже женат». Делаем вид, что любим своих детей, потому что не любить или недолюбить – не comme il faut, крамола, не как у людей. Делаем вид, что любим свою ненавистную работу – потому что не любить как-то не модно. Ездим на дачу – потому что дачи «положены». Даже если от неё нет никакого прока и стреляет в пояснице. На вопросы по-западному отвечаем: «Все ок, все замечательно, все, как у людей».
Улыбаемся шаблонной улыбкой. А в глазах – собачья тоска, самим не понятная…
Мы не умеем сказать, что нам не нравятся корпоративы, что галстук жмёт, а костюм – не наш стиль.
Что «гадость эта ваша заливная рыба».
Что начальник – самодур, а работа – полное дерьмо.
Что вы – не садовник, не строитель и к детям относитесь с прохладцей.
Мы не торопимся не согласиться, согласно себе, но всегда готовы согласиться, что «так и нужно», согласно кому-то…
Один женатый друг жарко уверял другого неженатого друга, что последнему всенепременно нужно жениться.
«Так делают все, так заведено у людей, чтобы было кому стакан воды в старости подать».
Друг долго сопротивлялся, да в конце взял и женился. Прожил остаток жизни – ни шатко ни валко, ни в любви, ни в ненависти, как многие. Как все. Жена выполнила свою функцию – функцию жены в глазах людей. Он выполнил свою функцию – функцию мужа. А когда пришло время помирать, он решил попрощаться со своим приятелем, тем, который уговорил его жениться.
И вот стоит приятель, склонившись над смертным одром, преисполненный скорби, и слышит: «Знаешь, ты когда-то уговорил меня жениться. Семью, детей завести, чтобы всё, как у людей. Чтобы по-человечески. Чтобы на старости лет было кому стакан воды подать… Знаешь, а теперь, когда пришло время и пришла старость, пить-то совсем и не хочется»…
http://youtu.be/omTiO2XUebQ